№1
Название: The glue
Автор: Саша Осенний.
Категория: слэш
Пейринг/Персонажи: Минхо/Ньют
Жанр: ангст, романс
Рейтинг: pg-13
Размер: мини, 1400 слов.
Предупреждения: лексика из книги, вольное обращение с каноном.
Саммари: У Ньюта выходит представить любого из глэйдеров, вписать его в созданный мир, но себе места никак не получается найти.
Примечания: написано для флэшмоба "Шаг в нужную сторону"
песня совершенно не подходит под атмосферу, и все же она здесь нужна.
читать дальшеИногда Ньют задумывается о том, кем бы он мог стать в мире, который не обложен со всех сторон Лабиринтом. То есть, в самом обычном мире, в самой обычной жизни.
Вот насчет Алби у Ньюта не возникает никаких сомнений. Алби бы стал крутым брокером или крупной шишкой в банке. Минхо точно был бы звездой бейсбола: красивая и успешна спортивная карьера, а после выхода на пенсию его бы звали к себе тренером самые известные клубы страны или даже мира.
Вообще, Ньют много думает о другой жизни, и это у него отлично получается. Он легко может представить шумный город, где каждому человеку отведено свое место: таксист в такси, официантка в кафе, полицейский на посту, вор у кассы, наркоман в переулке и так до бесконечности. Обыкновенный мир. И там нет Лабиринта, ну, кроме метро, в ветках которого разобраться не так просто. И нет гриверов, которые очень любят кушать мальчиков по ночам.
Ньют в красках рисует обыкновенную жизнь. Закрывает глаза, мысленно покидает Глэйд и погружается в свои фантазии. Он видит совершенно все, кроме себя.
У Ньюта выходит представить любого из глэйдеров, вписать его в созданный мир, но себе места никак не получается найти.
- Э, ты чего задумался, мыслитель? - тихо спрашивает Минхо и подпинывает сидящего на траве Ньюта носком кроссовка в бедро.
Ньют хмурится, поднимает голову. Минхо стоит над ним и тяжело дышит: только-только вернулся из Лабиринта.
- Открою тебе тайну, шенк, умным людям свойственно задумываться, - огрызается Ньют, чем вызывает у Минхо смех.
- Ну ты даешь, философ хренов.
Минхо склоняется над Ньютом, убирает челку с его лба и мягко целует. Ньют со вздохом прикрывает глаза, в такие моменты он становится немного счастливей.
- Нос повесил, как жмурик долбаный. Веселей, завтра вместе побежим, - добавляет Минхо, желая лишь одного - подбодрить.
Ньют кивает:
- О-кей, побежим вместе.
Ньют считает, что во всей вселенной не найдется такого дела, которое он смог бы выполнять хорошо.
Если уж быть честным до конца, Бегун из него не самый лучший. Он двигается не так стремительно, как хотелось бы, поэтому всегда еле-еле добирается до ворот, а потом валится в траву и пытается отдышаться минут двадцать. Плюс лишь в том, что он неплохо запоминает повороты, во всяком случае, не хуже остальных Бегунов.
Лидер из него толковый, но только если напрячься. Ньют умеет убеждать, но ему трудно это делать. Каждый раз после Сборов он чувствует себя жалкой половой тряпкой и молчит часа по три под внимательным взглядом Минхо.
В своей голове Ньют тоже не может представить себе дело, которое было бы по душе, с которым он мог бы справиться.
Кажется, он совершенно во всем лишний.
И это определенно верный шаг к тупику в собственном сознании.
- Мышонок, может скажешь что-нибудь толковое? - Минхо легонько тыкает локтем Ньюта в бок.
Они идут с ужина в сторону своего дома - Берлоги. Сейчас они зайдут внутрь, тихонько проскользнут на второй этаж и запрутся в комнате, а там... В общем, найдут себе дело.
- Почему мышонок? - Ньют неожиданно останавливается и чуть щурится.
Минхо поворачивается к нему, поднимает брови:
- У тебя клыки мелкие, точь-в-точь как у летучей мыши.
Ньют начинает смеяться, так тихо-тихо, прикрывая рот ладонью.
- Идем, спать охота, - подгоняет его Минхо.
- Тебе не спать охота, - подначивает его Ньют.
- И это тоже мне очень в охоту, поэтому идем.
Минхо кивает в сторону Берлоги, а потом поглаживает Ньюта по спине.
Ньют же думает, насколько он хорош для Минхо? Насколько хорошо ему удается поддерживать, защищать, любить, в конце концов. Ньют думает, что и в этом он полный профан, ничего уж тут не поделаешь.
Ему нигде нет места.
А ведь так хочется быть лучше.
Пытаться найти себя - это почти тоже самое, что ходить по краю пропасти. Один неверный шаг, и ты полетишь прямиком во тьму.
Минхо обнимает крепко и любит целовать на ночь в загривок. Ньют все больше сомневается в том, что нужен Глэйду и остальному миру.
- Эй, какого хрена ты тут торчишь, тощий? - голос Минхо совершенно неожиданно разрывает мертвую тишину Лабиринта.
Ньют смотрит на него через плечо и пытается улыбнуться. Ему до края Обрыва остается всего ничего, жалкий дюйм. Пропасть дышит на него неизвестностью, и серое пространство впереди играет с ним злую шутку: оно не кажется ему опасным.
Обрыв - это бесконечное падение в пустоту, которая распространяется здесь на сотни мили вниз, вверх, в стороны. Такое чувство, будто Лабиринт находится в центре этой пустоты. Иллюзия, галлюцинация, игра воображения, действительность? Да кто его знает?
- Ньют? - а вот теперь в голосе Минхо звучит тревога. - До закрытия врат два часа, нам нужно бежать.
Ньют правда не знает, что ему нужно говорить. Он растерян, и его тянет пропасть.
- Тебе плюк в уши забился, и именно поэтому ты меня не слышишь? - тревога звучит все отчетливей.
Ньют делает шаг в нужную сторону, но он здесь не один, кто знает, куда нужно ступать. Сильные пальцы обхватывают запястье и выдергивают из лап чарующей пустоты. Затем следует увесистая оплеуха, от которой звенит в ушах и сотрясается мозг. У Ньюта перед глазами даже темнеет, и Минхо этого вполне достаточно, чтобы успеть взвалить его себе на плечо и побежать к воротам.
Он злится настолько, что, кажется, вот-вот накалятся стены Лабиринта. А Ньют совершенно не понимает, почему Минхо не дал ему спрыгнуть.
Минхо ничего не говорит, держит крепко и явно не думает выпускать. Он выбегает из Лабиринта и направляется прямиком в Берлогу, сопровождаемый недоуменными взглядами глэйдеров.
Зайдя в Берлогу, он поднимается с Ньютом на второй этаж, заходит в комнату, скидывает Ньюта с плеча на кровать и выходит. Он плотно закрывает за собой дверь и садится возле нее. Еще внимательно прислушивается к тому, что происходит внутри. Ньют явно возится на кровати, затем встает, проходится по комнате, а после возвращается в кровать.
Значит, так разрушается мир?
Минхо сидит под дверью до поздней ночи. С ним несколько раз пытался заговорить Алби, но оставил свои попытки, плюнул на этот плюк и остальным сказал не приставать к Бегуну.
Минхо так и сидит под дверью, а перед глазами воспоминание о стоящем у пропасти Ньюте. И ему от этих картинок страшно до тошноты.
Он заходит в комнату только утром. Приносит завтрак и тонну злости вперемешку с обидой.
Ньют лежит на боку и бестолково смотрит в стену.
- Ешь, бестолочь, - выдавливает из себя Минхо и ставит тарелку с кашей на кривую табуретку.
Ньют отрывается от созерцания стены и поворачивается к Минхо.
- Нет смысла впаривать извинения, ведь так?
Минхо устало опускается на край кровати. Он проспал под дверью всю ночь, и у него ужасно ноют плечи и спина.
- Да, так, - наконец, говорит он. - Чего идиотов то слушать.
- Минхо, - Ньют почти шепчет. - Я хотел спрыгнуть. Я думал, что это правильно.
- Правильно для тебя, идиот. Ты думал только о себе, но не подумал о глэйдерах. На меня то пофиг. Я, видать, для тебя не такой уж весомый аргумент, чтобы пытаться жить.
У Ньюта сворачивается болезненный ком под сердцем, от которого хочется выть.
- Не говори так.
- А как мне говорить? Каких еще выводов ты от меня ожидал, шенк долбаный?
Минхо начинает нервно подергивать ногой, и Ньюту ужасно хочется взять его за руку.
- Ты бы хоть на секунду подумал, что станется с Глэйдом, - Минхо опускает голову, начинает ковырять заусенец у ногтя.
У Ньюта точно сейчас разорвется сердце.
- Минхо.
- Нет, суицидник-неудачник, ты дослушай меня, - Минхо чуть повышает голос. - Без тебя тут все сразу же погрузится в хаос. Кто будет говорить Алби, чтобы он Чайников до кровавых мозолей не гонял? Кто будет следить за Картами? К кому еще можно будет обратиться за советом? Я думал, что ты понимаешь, насколько ценным шенком для всех являешься. А ты сигануть решил. Идиот.
Ньюту хочется смеяться. Он еле подавляет в себе истерический приступ и пододвигается к Минхо тесней, прижимается к его спине.
- Извини.
- Реально не втыкаешь, да? - Минхо поворачивается к Ньюту и оказывается с ним нос к носу. - Я вот только и бегаю, что ради тебя. У меня в башке мысли только о том, как бы выход найти и тебя в него толкнуть, а ты финты такие выкидываешь, полудурок.
- Все ошибаются.
Минхо только пожимает плечами. И у Ньюта вся жизнь выворачивается наизнанку. Он не знает, как оправдать себя, не знает, что думать дальше, он только понимает, что его прежнее мироустройство разваливается, как карточный домик.
Теперь им обоим нужно немного времени, чтобы пережить случившееся.
- Минхо.
- Ну чего тебе, мышь?
Ньют не отвечает, целует свои пальцы и прикладывает их к щеке Минхо.
А за стенами Берлоги гремит Лабиринт, обманчиво приветливо раскрывая ворота.
№2
Название:
Категория: слэш
Пейринг/Персонажи: Минхо/Ньют
Жанр: PWP
Рейтинг: nc-17
Размер: мини, 1100 слов.
Предупреждения: лексика из книги,
читать дальшеНьют предпочитает спать под открытым небом, а не под крышей обветшалой ночлежки. Остальные же расходятся по гамакам, прячутся под навесами, а Ньют на самой окраине, будто отщепенец.
Он отходит в сторону Южных ворот и кутается в спальник прямо на траве. Южные ворота - не случайность. Минхо почти каждый день проходит в лабиринт именно через них.
Ньют спит чутко, поэтому открывает глаза за секунду до того, как его рот зажимает ладонь. Но секунды вполне достаточно, чтобы вытянуть из внутренней подкладки короткий ножик. Лезвие упирается прямо Минхо между ребер. Кругом разливается темнота, Ньют не видит ничего кроме смутного очертания того, кто так сильно зажимает ему рот.
- Своих резать собрался, мышонок? - шепчет Минхо.
Ньют тут же расслабляется и убирает нож.
- Ты напугал меня, - тихо-тихо говорит он.
Минхо тянет на спальнике молнию, залезает к Ньюту и без всякой заминки сгребает его в объятья, запускает руки под майку, ощупывая живот, бока, гладит спину. Ньют пытается схватит его за руку, шипит недовольно:
- Прекрати, услышат ведь.
Но Минхо только крепче обнимает Ньюта, прикусывает его подбородок, а затем ведет носом по шее, принюхиваясь к родному запаху.
У Ньюта покорности ни грамма, он упирается Минхо руками в плечи и всеми силами сопротивляется. Ему неловко перед остальным, и плевать, что спят, потому что вдруг кто-нибудь..
- Ньют, расслабься, - просит Минхо.
Тихие слова на самое ухо. Ньют жмурится, чувствуя, как рука Минхо уверенно скользит за резинку штанов.
- Это неправильно, - продолжает борьбу Ньют.
- Шшшшшшш.
В самые губы. Минхо целует Ньюта, окончательно подминая его под себя. Спальный мешок, шурша, раскрывается, и Ньют вздрагивает, пугается тому, что кто-нибудь из ребят все же проснулся. Но он быстро отвлекается от этих мыслей, потому что Минхо сосредотачивает все его внимание на себе.
Он переворачивает Ньюта на бок, подкладывает ему под голову свою руку, а второй стягивает с него штаны и задирает майку. Они толком не раздеваются, только Минхо вылезает из рубашки, потому что становится слишком жарко.
- У тебя вместо мозгов плюк, - сдавленно ругается Ньют, но его рот снова накрывает ладонь.
Минхо жарко дышит прямо в шею, вылизывает местечко за ухом, и у Ньюта постепенно начинает ехать крыша от такого напора. Желание невозможно подавить, и он сразу теряется во всех своих нравоучениях о том, что нехорошо трахаться чуть ли не под носом у остальных ребят.
Они постараются быть тихими.
Минхо вытаскивает из кармана своих штанов тюбик с вазелином (история о том, как Минхо своровал его у медяков, заслуживает всяческих похвал), крышку снимает зубами и продолжает зажимать Ньюту рот ладонью, чтобы тот не думал опять завести свою шарманку о порядочности и пристойности. Наконец, когда с открыванием тюбика покончено, Минхо обмазывает пальцы и возвращается к поцелуям. На языке остается привкус пота и чужого дыхания, и это, на удивление, заводит еще больше, потому что вкус Ньюта ни с чем нельзя сравнивать.
Минхо сбивчиво шепчет в очередной раз:
- Мля, какой же ты охиренный.
И у Ньюта краснеют щеки. Про себя он списывает это на жар, но Минхо отлично знает, что Ньют стесняется выслушивать подобные комплименты.
От вазелина идет не особо приятный синтетический запах, но Минхо так сосредоточен на запахе Ньюта, что вообще ничего не замечает. Он растягивает его сначала двумя пальцами, затем тремя, а самому уже не терпится войти, почувствовать Ньюта целиком.
Ньют тяжело сопит. Ладонь все еще зажимает его рот, не давая возможности даже пискнуть. Да Ньют и сам очень сильно старается не шуметь, хоть и удается с трудом. Минхо все сильнее наваливается на него. Ньют чувствует его тяжесть и жар, чувствует лопаткой быстрое сердцебиение.
Минхо входит в Ньюта медленно, подавляя желание скорее дернуть его бедра на себя, загнать на всю длину. Ньют сжимает пальцы в кулаки до боли, подавляет стон. Ладонь, зажимающая рот, уже влажная от слюны и пота. Ньют не выдерживает и пытается укусить Минхо за пальцы, и тот разрешает, а сам глубоко тянет запах светлых ньютовых волос и начинает двигаться.
У Ньюта начинают жечь легкие, потому что мало кислорода, и Минхо слишком сильно давит, но это терпимо и в какой-то момент вообще проходит. Минхо обнимает его за пояс, и кажется, что между ними нет ни одного жалкого дюйма, что они становятся одним целым, единым организмом.
Ньют подстраивается под ритм Минхо, ведет бедрами навстречу и позволяет совершенно все. Минхо пользуется этим и действительно позволяет себе все. Вгрызается в длинную шею, трогает тощий, но крепкий живот, оставляет крохотные круглые синячки на бледной коже. Черт бы всех побрал, он превращается в какое-то жадное животное каждый раз, когда прикасается к Ньюту.
Ньют рвано дышит, жмурится и кусает пальцы. Ему ужасно хочется трогать Минхо, но он только жалко терзает край спального мешка и давится собственными стонами.
Движения становятся более резкими и сильными, и к концу обоим становится наплевать на то, что их могут услышать. Никто нахрен не услышит. Ньют перестает кусать пальцы, отворачивает голову и утыкается носом прямо в ткань спального мешка и бестолково мычит. Он весь напрягается в руках Минхо, на шее и руках вздуваются вены, внизу живота все скручивает в предоргазменном спазме. Ньют чуть дергается, снова протяжно мычит в ткань спальника и кончает.
Минхо глухо рычит, входит целиком в сжимающееся тело и спускает внутрь, кажется, приклеиваясь к спине Ньюта.
Они оба загнанно дышат. Ньют вообще не шевелится, сейчас он больше напоминает разваренного кальмара, чем живого человека. Лежит у Минхо под боком и позволяет делать, что угодно.
Ночь стынет над ними, легкая прохлада касается кожи.
Минхо натягивает штаны сначала на себя, а потом поправляет штаны на Ньюте, только майку не отдергивает, оставляет ее задернутой до груди. Ньют не в силах даже повернуться, поэтому Минхо сам разворачивает его к себе. Ньют тут же укладывает голову ему на плечо, жмется, прячась от холода.
Рассвет еще не скоро. С дальних деревьев взлетает птица, шумя листвой.
Они засыпают в тесном спальном мешке, греясь друг о друга, а утром их распинывает матерящийся Алби.
А что он может сказать?
- Идиоты, придурки, совсем срам потеряли. Минхо, ты в следующий раз вези свою принцессу белобрысую к самым воротам.
- Пошел ты, Алби, - негодует Ньют и прячет лицо в изгибе шеи Минхо.
- Вставайте, шенки хреновы. А ты, плюкнутый на всю голову, повяжи себе что-нибудь на шею, - Алби тыкает пальцем в сторону Ньюта, а тот показывает ему фак.
Минхо сонно смеется, обнимает Ньюта крепче, снова подминая под себя, будто прячет от Алби.
Вожак Глэйда безнадежно машет на них рукой и уходит.
Еще блеклые солнечные лучи путаются в зеленой траве.
А Ньют утыкается носом Минхо в плечо и задремывает еще на полчаса.