[maze-runner]

Название: Палач
Автор:  Рысик
Категория: джен
Персонажи: Галли, Создатели
Жанр: ангст
Рейтинг: PG
Размер: мини, ~1600 слов
Предупреждения: Фик написан по книжному канону; эпизоды, подробно описанные в книге, пропущены, из-за чего, возможно, будет немного сложно для восприятия тех, кто не читал книгу.
Саммари: События второй половины первой книги немного с иной точки зрения.
Примечания: Мне было тяжело писать этот фик, потому что канонный Галли мне совершенно не нравится. Но я все же попыталась понять, почему он вел себя так, как нам рассказывает Дэшнер. Результат под катом

...Когда легкие уже были готовы взорваться от нехватки воздуха, он позволил себе перейти с бега на шаг. Он шел быстро, не задумываясь, как будто наравне с бегунами проводил в Лабиринте весь день, каждый день. Единственное его отличие от бегунов заключалось в том, что в-принципе ему было совершенно без разницы куда идти.
Щека все еще горела, как будто на ней отпечаталась ладонь Минхо. Спина тоже ныла. Но с каждым шагом в голове прояснялось, и место ярости занимало ледяное спокойствие.
В том, что этот чертов Чайник собирался сделать, как и в последующем успехе его начинания, у него давно уже не было сомнений. Каждый раз, когда он с ним встречался, еще один покров срывался с помутневших воспоминаний о той, прошлой жизни. Если сначала Томас просто показался ему смутно-знакомым, то сейчас он точно знал, какую роль этот парень сыграл в их жизни, и что означает его появление в Приюте.
Когда за спиной Томаса закрылась Западная Дверь, он украдкой вздохнул с облегчением. Почти поверил в то, что теперь все будет по-прежнему, что они и дальше будут жить в Приюте, не подозревая о том, какой ад творится за пределами Лабиринта. Но, когда на следующее утро чертов шенк вернулся живым и почти невредимым, стало ясно, что шансов нет. Он вытащит их из Лабиринта. Вернет их в тот кошмар, который после Метаморфоза снится ему каждую ночь. Остальные пойдут за ним, просто потому что не знают о том, что их ждет.
Он – знает.
И он ни за что туда не вернется.
Когда вдали раздался знакомый лязг и на стенах заплясал отблеск ярких фонарей, он с трудом подавил желание бежать прочь. Ему было страшно. Безумно страшно. Несмотря на принятое решение и твердую уверенность в том, что это будет наилучшим выходом. Когда тебе от силы лет пятнадцать-шестнадцать, умирать очень неприятно.
Он заставил себя пройти еще несколько шагов и замер, когда гривер появился из-за поворота. Ноги вросли в пол, он окаменел, не в силах отвести взгляд от приближающегося монстра. Отголоском давней боли полыхнуло правое плечо, куда его ужалили в прошлый раз.
Он закричал, когда отвратительная туша навалилась на него. В последние мгновения тело, наконец-то, возобладало над разумом, и попыталось отбиться и вырваться, но было поздно. Боль расцвела огненным цветком где-то в области затылка, эхом отозвавшись в спине и животе. И краем затухающего сознания он успел подумать: по крайней мере, это конец.

***

- Очень, очень хорошо. Просто великолепно! Мы даже не рассчитывали на такую удачу.
Говорила женщина, ее высокий голос раскаленным гвоздем ввинчивался прямо в черепную коробку. Не самый приятный способ пробуждения.
Галли поморщился, открыл глаза и тут же зажмурился; яркий свет был невыносим. Он сосчитал до двадцати и снова открыл глаза, на этот раз меденно и осторожно, стараясь привыкнуть к освещению. Украдкой огляделся. Перед глазами все плыло, зрение никак не желало фокусироваться. Но он, несомненно, был не в Лабиринте. И он не был мертв.
В поле зрения появилось большое голубое пятно.
- Кажется, он приходит в себя, - сообщила кому-то женщина и повысила голос. – Мистер Галилей, вы меня слышите?
Он закрыл глаза и подавил стон. Они все таки его достали. Оставили в живых, доставили к себе в лабораторию... Зачем? Что они от него хотят?
Как бы то ни было, он не будет с ними сотрудничать. Ни за что.

***

- Гриверы будут приходить каждую ночь и забирать одного человека. Ты должен будешь пойти и сообщить им об этом. Видишь, это очень простое задание.
Галли промолчал, опустив голову и избегая смотреть на стоящего перед ним человека. С момента пробуждения в лабораториях ПОРОКа он не произнес ни слова. Впрочем, вряд ли это кого-то смущало.
- Настало время завершить Первую Фазу, - сказал человек. – Субьект А-1 положила начало Концу. Этой ночью Двери Лабиринта останутся открытыми, и гриверы смогут беспрепятственно войти в Приют. Они будут приходить каждую ночь и убивать одного человека. Это одна из последних Вариант. Я хочу, чтобы ты пошел туда и рассказал своим друзьям, что их ждет.
Галли поднял голову, собираясь что-то резко ответить и вдруг, передумав, согласно кивнул.
У него появился план.

***

...Второй раз добровольно прыгнуть в объятия гривера было легче. Его подстегивала мысль о том, что совсем скоро все закончится. Тот человек совершенно ясно сказал: гриверы будут убивать по одному глэйдеру в сутки. Убивать.
Он, Галли, все еще один из глэйдеров.
Он сможет, наконец, закончить свое никчемное существование, после того, как первая попытка с треском провалилась.
...Когда гривер втянул в себя все свое оружие и сковал его по рукам и ногам, он понял, что жестоко ошибался.

***

Следующие несколько дней прошли как в тумане. Он сидел в комнате с мягкими белыми стенами, где не было совершенно ничего, что можно было бы использовать для третьей попытки вырваться из рук Создателей. Он попытался отказываться от еды, но визит охранников с автоматами расставил все по местам. Он бросился на них, в нелепой надежде, что его пристрелят, но его просто избили: хладнокровно и безжалостно, почти не оставляя следов на теле. И пообещали повторить, если мистер Галилей не перестанет валять дурака. Их доводы были весьма убедительными, и Галли смирился.
Большую часть времени он сидел в углу комнаты, сжавшись в комочек, и бездумно таращился в одну точку. Он пытался не думать о будущем, справедливо подозревая, что ничего хорошего оно не таит. Мысли о том, что ждет его за стенами лаборатории, если ему удастся вырваться, тоже не приносили умиротворения. Но хуже всего были воспоминания о последней ночи в Приюте. Он знал, что то, что они пережили тогда, повторяется теперь каждую ночь. Каждую ночь гриверы убивают одного человека. За одним исключением. Ему по какой-то причине решили сохранить жизнь. И Галли догадывался, что эта причина ему совершенно не понравится.
На пятый или шестой день в комнате появились двое, мужчина и женщина. Мужчина был знаком, именно он инструктировал Галли прежде чем отправить его обратно в Приют. Женщина тоже казалась смутно-знакомой, но, как он ни пытался, ему так и не удалось вспомнить где и при каких обстоятельствах они встречались.
- Первая Фаза подходит к концу, - сказал мужчина. – Скоро настанет время финальной Варианты. И тебе предстоит сыграть главную роль.
Галли привычно промолчал.
- Вы вместе, - мужчина кивнул в сторону своей спутницы, - встретите уцелевших глэйдеров, которые сумеют пробиться к нам. И тогда... – Мужчина помолчал, а потом буднично закончил: - Тогда ты убьешь Томаса.
- Нет.
Он заговорил впервые с тех пор, как его унес из Приюта гривер, и мыслено поразился тому, что голосовые связки все еще повинуются. Его голос звучал хрипло но твердо.
Женщина посмотрела на него с холодным любопытством ученого, увидевшего интересный экспонат.
- Почему нет? – мягко поинтересовалась она. – Вы же его недолюбливаете, мы знаем.
Галли упорно смотрел вниз.
- Я не буду никого убивать.
- Вспомните, мистер Галилей, - продолжила женщина, - ведь именно Томас виноват в том, что с вами случилось. Именно он отправил вас в Лабиринт, своими руками. Именно он...
- Я не буду никого убивать, - тупо повторил Галли.
Да, он действительно недолюбливал Томаса, да что там недолюбливал, он его ненавидел. Ненавидел за то, что его появление разрушило налаженную жизнь Приюта, за то, что он активно пытался вытащить их из Лабиринта к той жизни, о которой лучше не вспоминать. Он был готов убить его своими руками, лишь бы остановить. Но сейчас уже все кончено. Он здесь. Томас и остальные глэйдеры тоже вскоре будут здесь. Приют разрушен. Лабиринт не функционирует. Все, что Томас мог натворить, он уже натворил. Его смерть ничего не изменит.
К тому же, Галли не собирался подчиняться приказам Создателей. Сама мысль о том, чтобы убить кого-то только потому что ему приказали, повергала его в ужас. Ему шестнадцать лет. Он не убийца. И не палач.
- Мне кажется, вы плохо ориентируетесь в ситуации, мистер Галилей, - со скрытой угрозой в голосе произнес мужчина. – Мы не просим вас поступить определенным образом. Мы сообщаем вам о том, что вам предстоит сделать. И вы это сделаете. Вне зависимости от вашего желания.
Галли машинально сжал кулаки и напрягся, с нескрываемой злостью глянув на мужчину. Ярость застилала красным глаза, учащала сердцебиение и шипучими пузырьками струилась по венам. Больше всего на свете ему хотелось растерзать это холеное лицо, и даже воспоминания о вооруженных охранниках за дверью померкли.
Он попытался прыгнуть вперед, но не сдвинулся с места. Тело вдруг перестало ему подчиняться. Он зарычал, до предела напрягая мускулы, стараясь вырваться из под чужой власти. В какой-то момент ему показалось, что у него получается, он даже сделал маленький, почти незаметный шаг вперед. И тут неожиданно силы оставили его, а ярость уступила место отчаянию и ощущению полной беспомощности. Переход оказался настолько резким, что он не выдержал и позорно расплакался.
Женщина подошла к нему, набросила ему на плечи большую спортивную куртку и надвинула капюшон на лицо. Потом отошла и окинула его внимательным взглядом. Удовлетворенно улыбнулась, вопросительно взглянула на мужчину. Тот молча кивнул в ответ.
- Нам пора, - женщина положила руку на плечо Галли. – Пойдем.
Его тело, словно послушная марионетка, покорно поплелось за ней. Мужчина проводил их долгим взглядом и запер дверь белой комнаты.

***

Дальнейшее было просто дурным сном.
Когда на пути его ножа встал Чак, Галли все понял.
Ему хотелось рвануться вперед, опередить нож, закрыть собой младшего глэйдера, но он мог лишь бессильно наблюдать. Ему хотелось закричать, заплакать, задушить эту женщину, что стояла рядом с ним и бесстрастно наблюдала за происходящим, но он не мог двинуться с места. Тело по-прежнему не принадлежало ему.
Все изменилось, когда Томас выпустил тело Чака из объятий и взглянул на него. Галли понял, что снова обрел власть над своим телом и может дать противнику отпор.
Он не стал этого делать.
Он не сопротивлялся, когда Томас опрокинул его на пол и начал методично наносить удары. Да и не мог бы, даже если хотел; Томас держал крепко. Он кричал от боли, но подспудно надеялся, что уж теперь все точно закончится. Пусть Томас его убьет. Он это заслужил. Всем от этого будет лучше, и в первую очередь ему самому.
Наплывающую темноту он встретил с радостью. И лишь успел подумать: надеюсь, это действительно все.